На главную страницу
Русская доктрина ЧАСТЬ III. РУССКОЕ ГОСУДАРСТВО
Сергиевский проект


Сайт РПМонитор
Аналитический интернет-журнал "РПМонитор"


Екатиринбургская инициатива

Глава 6. К НАЦИОНАЛЬНОЙ ВОЕННОЙ ДОКТРИНЕ

4. Понятие агрессии

Данный подход к модели современной войны принципиально меняет представление о том, что такое агрессия и каковы ее признаки. Понятие “агрессия”, приведенное в нашем законодательстве, ориентировано исключительно на агрессию в физическом пространстве с применением огневых средств. В современной войне агрессия в физическом пространстве в своей крайней, вооруженной, фазе может быть осуществлена после достижения стратегического успеха в войне в других пространствах, а может вообще не потребоваться, поскольку атакуемый, то есть все субъекты сопротивления агрессии – власть, армия, народ – сдались без боя, и необходимость вооруженного вмешательства автоматически отпала. Традиционные цели войны таким образом оказались достигнутыми невооруженным путем.

Учет иерархичности современной войны и превращение физического, ментального (политического, информационного, психологического) и духовного пространств в боевые определяет новые критерии выявления факта агрессии и пороговые значения показателей военной опасности (ВО), предопределяющие принятие решения на переход к заблаговременной подготовке.

Критерии военной опасности для России

1) Критерий высокой заинтересованности противника в агрессии против России (причинной обусловленности):

• экономической (стремление к экономическому господству в мире, что невозможно без завоевания России);

• политической (жажда глобального политического господства со стороны США и исторического реванша за поражение в войне со стороны реваншистских сил, занявших ключевые позиции в Евросоюзе, включая балтийские государства, объединившиеся с реваншистами Западной Европы);

• духовной (стремление к духовному господству в мире, что невозможно без завоевания России).

2) Критерий милитаризации

  • всех сфер жизнедеятельности государства, готовящего агрессию и
  • массового сознания его населения.

3) Критерий приоритета вооруженной силы над дипломатией в международных отношениях.

Военная сила всегда считалась крайней мерой в решении международных проблем. Об этом в свое время писал еще Карл фон Клаузевиц, назвавший войну крайним инструментом политики государства.

Однако времена меняются, и сейчас мы с сожалением можем констатировать, что военная сила превращается в главное средство не только разрешения конфликтов, но и преодоления каких-то трудностей, например экономического характера. Военная сила из силы сдерживания превращается в силу нападения, в инструмент решения рутинных вопросов. И это очень тревожный симптом нарастания потенциала агрессии и распространения напряженности в мире.

Почему же так происходит, каковы причины этих опасных тенденций?

Прежде всего это объясняется формированием (на некоторое время) однополярного мира, где один полюс сконцентрировал в своих руках колоссальную военную мощь, к которой он прибегает как к самому простому средству достижения своих целей. При этом ввиду отсутствия государств, равных ему по силе влияния, он чувствует себя вправе действовать в одностороннем порядке. Огромная власть таит в себе не только искушение повсеместно ее применять, но и угрозы для самой этой власти, связанные с утратой объективной оценки своих действий и их последствий.

Еще одной причиной повышения роли военной силы в международных отношениях является ослабление политических и дипломатических механизмов воздействия на мировые процессы. Это связано со снижением эффективности деятельности международных организаций, традиционно игравших роль арбитров при возникновении острых проблем и оказывающих содействие в скорейшем разрешении конфликтов.

Рост роли военной силы связан также с ослаблением режима соблюдения международного права. Это обусловлено обстоятельствами как внутреннего, субъективного, так и внешнего, объективного характера.

Во-первых, в субъективном контексте оказывается, что право сильного как мировоззренческая категория начинает преобладать над правом международным как юридической категорией. То есть мораль, которая всегда была основой права, обретая новое, нетрадиционное содержание, начинает этому праву противоречить и доминировать над ним.

Во-вторых, в контексте объективных процессов следует отметить, что появление на мировой арене негосударственных образований в качестве активных игроков показало неэффективность регулирующей функции международного права, рассчитанного исключительно на государства как субъекты международных отношений. Новые транснациональные и наднациональные субъекты оказались вне международного правового поля и начали действовать вне всяких правил, норм и ограничений, включая применение военной силы против государств. Но в этих обстоятельствах государства, ставшие объектом нападения, в частности, международных террористических организаций, оказались в ситуации войны с противником, не имеющим государственности, в отношении которого невозможно применить традиционные правовые рычаги воздействия. В этой нестандартной ситуации государство применяет военную силу против негосударственного игрока вне международного правового поля.

Многие государства в новых условиях оказались в ситуации войны с противником, не имеющим государственности, в отношении которого невозможно применить традиционные правовые рычаги воздействия. В этой нестандартной ситуации государство применяет военную силу против негосударственного игрока вне международного правового поля

Но здесь возникает еще одна проблема. Это обвинение тех или иных государств в связях с террористическими, то есть негосударственными структурами. В этом случае появляется новый юридический феномен, который можно обозначить как делегитимизация государства, приравниваемого к ячейке преступной сети и рассматриваемого как его часть.

Выдвигая подобные обвинения в адрес государств, их противник, намеревающийся использовать против них военную силу, фактически заявляет о лишении их международной правосубъектности. Таким образом он стремится получить возможность оправдать свои действия в глазах мирового общественного мнения и уйти от ограничений, накладываемых международным правом.

4) Критерий агрессивности:

  • агрессивность власти (приход к власти агрессивного и антироссийски настроенного лобби);
  • агрессивность доктринальных установок НАТО, США (ставка на упреждающие действия и контрраспространение в стратегии национальной безопасности США, распространение зон ответственности командований США на территорию России);
  • агрессивный мессианизм (исключительность и избранность, присвоение права устанавливать ценности, что позволяет выступать со всяческими обвинениями в адрес России, например, в отсутствии демократии);
  • агрессивный национализм (шовинизм, сопряженный с русофобией и славянофобией правящей элиты);
  • агрессивный авторитаризм (стремление к глобальному доминированию, непримиримость к конкурентам, отношение к ним как к угрозе национальной безопасности, восприятие России как главного конкурента);
  • агрессивность союзников (например, союзника США Израиля).

5) Критерий оккупации традиционных зон геополитического влияния России путем:

  • обеспечения военного присутствия в этих регионах (американские базы и базы НАТО по периметру границ России);
  • организации “бархатных” революций и приведения к власти антироссийских марионеточных режимов (Грузия, Украина);
  • эскалации войны на территории государств – партнеров России (например, Ирака);
  • делегитимизации в глазах мировой общественности союзников России (Белоруссия).

6) Критерий легитимизации войны (“развязывания рук”), дающий возможность США снять всякие ограничения международного права на начало, ход боевых действий, выход из-под юрисдикции международного суда по военным преступлениям.

7) Комплексный критерий признаков стратегической подготовки противника к агрессии против России:

- подготовка экономики (в том числе активизация деятельности ВПК);

- подготовка законодательной сферы (включая правовое обеспечение оперативности принятия решений на начало военных действий, введение ограничений на права человека в целях обеспечения внутренней безопасности, законодательное обеспечение приоритетной роли, расширенных функций ВС и увеличения расходов в военную сферу);

- политическая подготовка (в том числе концентрация власти силовых структур, формирование альянсов на антироссийской основе с включением в них антироссийски настроенных государств и организаций);

- геостратегическая подготовка (обеспечение геостратегических возможностей для агрессии):

  • геостратегическая блокада России в результате создания баз по периметру ее границ;
  • блокирование военных баз России за границей путем создания собственных баз на территории этого же государства (меры, направленные на лишение России возможностей использовать имеющиеся военные базы за границей);
  • геостратегический доступ – обеспечение возможности доступа к районам, стратегически выгодным для совершения агрессии;
  • меры, направленные на лишение России возможностей геостратегического доступа к районам, стратегически необходимым для отражения агрессии (в том числе путем коррумпирования и подкупа стратегических союзников России);

- военно-стратегическая подготовка к агрессии против России;

- военно-стратегическая готовность к агрессии против России;

- психологическая и духовная готовность населения к войне (в том числе высокое чувство патриотизма и готовность к потерям).

8) Критерий нейтрализации (в том числе путем дискредитации, коррумпирования, оккупации) партнеров (союзников) России:

  • экономических;
  • политических;
  • военно-стратегических.

9) Критерий направленности действий на снижение возможностей России к обеспечению обороноспособности и отражению агрессии:

  • экономических (финансовых);
  • политических;
  • социальных;
  • информационных;
  • духовных;
  • военных.

10) Критерий направленных усилий по демилитаризации России, в том числе:

  • нагнетание истерии вокруг якобы ее слишком высокой милитаризации;
  • поддержка и активизация деятельности пацифистских организаций на территории России;
  • пропаганда антипатриотизма в России.

11) Критерий антироссийской направленности информационных кампаний западных СМИ.

12) Критерий фабрикации оснований для агрессии:

  • фабрикация угрозы в лице России (официальные заявления и организация провокаций, нацеленных на то, чтобы дискредитировать Россию и представить ее как угрозу мировому сообществу, обвинив в распространении ОМУ, связях с врагами США и антидемократизме);
  • стремление к интернационализации (глобализации) внутренних угроз России (усилия, направленные на то, чтобы представить внутренние угрозы России как международные, например, международный терроризм в Чечне);
  • стремление к национализации внутренних угроз России (усилия, направленные на то, чтобы представить внутренние угрозы России как угрозы безопасности стран НАТО и национальной безопасности США, например – отнесение нескольких террористических организаций, действующих на территории Чечни, к ячейкам “Аль-Каиды”, главного декларируемого врага Америки, или отнесение регионов РФ к территориям жизненно важных интересов НАТО и США).

13) Критерий направленности на “обезглавливание” российского государства (критерий деиерархизации) путем разложения государственного и военного руководства (в том числе усилия, направленные на коррумпирование правящей элиты в России).

14) Критерий формирования альянсов на антироссийской основе (организация ГУАМ).

15) Критерий контробъединения (меры, направленные на разрушение и недопущение создания военных и военно-политических альянсов с участием России).

16) Критерий направленности на дестабилизацию обстановки в России, в том числе путем:

  • активизации разведывательно-диверсионной деятельности;
  • катализации дезинтеграционных и конфронтационных процессов в государстве и обществе;
  • дискредитации власти;
  • дискредитации армии;
  • усилий по разрыву обеспечивающего победу в войне единства власти, армии, народа;
  • финансирования и поддержки “пятой колонны”;
  • формирования и поддержки сил оппозиции власти, сепаратизма и религиозного экстремизма.

Все указанные выше направления и компоненты подготовки к агрессии в отношении России проявляются в настоящее время комплексно, в полном объеме, синхронно (одновременно), интенсивно, в глобальном масштабе и тотально. Это требует принятия экстренных мер по отражению агрессии и концентрации всех национальных патриотических сил на обеспечение обороны и выработку эффективной стратегии сопротивления агрессору во всех боевых пространствах иерархии современной войны. Особое внимание необходимо обратить на использование сетевых принципов, позволяющих организовать мощное децентрализованное сопротивление под руководством вооруженных сил. Особенно важно продумать такую стратегию сопротивления для сценария смены власти в результате “бархатной” революции и установления оккупационного режима, приведенного агрессором для осуществления демонтажа российской государственности.

Налицо подготовка потенциальных противников к агрессии против нашей страны. Она осуществляется комплексно, в полном объеме, интенсивно, в глобальном масштабе и тотально. Это требует принятия экстренных мер по отражению агрессии и концентрации всех национальных сил на обеспечение обороны и выработку эффективной стратегии сопротивления агрессору во всех боевых пространствах современной войны.

ОГЛАВЛЕНИЕ      ДАЛЬШЕ
вверх